"Не формат" для двоих



Лариса Шахворостова и Сергей Маховиков познакомились на съемках фильма Евгения Гинзбурга “Простодушный” и с тех пор не расстаются. Лариса снималась в картинах “Ребенок к ноябрю”, “Царь Иван Грозный”, “Сталинград”, “Маэстро вор”, на счету Сергея – “Золотое дно”, “Змеиный источник”, “Рейнджер из атомной зоны”. И этим далеко не исчерпывается фильмография молодых, но достаточно популярных артистов. Сергей и Лариса говорят о жизни актеров, о современном кино и шоу-бизнесе, не обольщаясь и не унывая.

 

Корр.: От людей вашей профессии, особенно молодых, часто приходится слышать жалобы на то, что трудно получить роль, большие перерывы между картинами...
Лариса:
Нужно уметь ждать свои роли. Но ждать – это не значит ничего не делать в это время. Мы участвуем в концертах, антрепризах, записали музыкальный альбом “Ловец” и сняли полнометражный фильм с таким же названием.
Корр.:
Какова его судьба?
Сергей:
Он шел в специальных программах на фестивале в Выборге и на “Киношоке”. Сейчас “Ловец” выходит на видеокассетах и, надеюсь, будет показан по телевидению. Пока только надеюсь, потому что, как сказал редактор одного телеканала, это “не наш формат”. Он-то и не подозревает, что я горжусь тем, что “Ловец” “не формат” разлагающегося телевидения! Их “формат” – это, к сожалению, “развлекуха”.
Корр.:
Вы часто снимаетесь вместе?
Лариса:
Нет. За всю совместную жизнь всего три раза: в “Простодушном”, в фильме Александра Павловского “Левая грудь Афродиты” из серии “Курортный роман” и в “Ловце”.
Корр.:
Сложно играть на одной площадке, или наоборот?
Сергей:
Смотря что. Например, мужа и жену лучше не играть! Нам кажется, что не совсем нормально, когда семья играет семью, а точнее, играет в семью, в любовь, в этом есть странное лукавство. Как подняться до обобщения, до образа, когда за плечами груз совместной жизни?
Корр.:
Какое амплуа вы предпочитаете?
Лариса:
Мне интереснее всего играть героев. Как-то на “Кинотавре” ко мне подошел местный киномеханик и просто умолял больше не играть “плохих и слабых”: “Играйте, пожалуйста, таких персонажей, как в “Золотом дне”! Как я его теперь понимаю!
Корр.:
Часто бывает, что творческая жизнь актера связана с одним режиссером...
Лариса:
Мы очень верные люди. Есть режиссеры, у которых соглашаемся сниматься сразу, не читая сценария. Но больше всего я снималась у Евгения Гинзбурга и Александра Павловского. У первого я снялась в трех картинах, а у второго – в четырех. Сейчас заканчивается работа над новым фильмом Павловского “Атлантида”.
Корр.:
И все-таки вы не так много снимаетесь...
Лариса:
Не потому, что нет предложений. Просто нельзя забывать об ответственности, которую актер несет за то, в чем он участвует. К выбору ролей надо относиться внимательно. Есть вещи, на которые я категорически не пойду.
Сергей:
Это не громкие слова. Участвовать хочется только в добром и талантливом деле. Вы за последние годы много видели таких картин? Иногда мы отказывались от работы при жесткой ее нехватке, в ущерб известности и кошельку.
Корр.:
Например?
Лариса:
В свое время я вела на телевидении программы “Деловая хроника” и “Утро делового человека”. Тогда же шли съемки “Простодушного”, и Гинзбург мне сказал: “С ума сошла! Появление артиста на телеэкране должно быть дозировано, ты рискуешь из актрисы превратиться в телеведущую! Нужно тебе это? Я бы ведущую телепередачи сниматься не пригласил”. Женя был прав, и я ушла с телевидения.
Сергей:
Самое неприятное, когда понимаешь, что вот с этим режиссером ничего, кроме халтуры, не получится. Видеть никчемный результат своего труда для актера страшней, чем временная безработица. И никакое “узнавание на улице” не компенсирует моральных потерь.
Корр.:
А согласились бы вы сниматься в сериале?
Сергей:
Вполне возможно. Но всегда нужно думать и взвешивать все “за” и “против”. Есть страх превратиться в сериальных актеров, в героев комиксов...
Лариса:
Мы люди свободолюбивые, и “подписываться” на работу, которая будет длиться год-два, не очень хочется. Хочется и погастролировать, и побыть наедине с собой.
Корр.:
Но большая часть зрительской любви достается актерам, снимающимся в сериалах.
Лариса:
Сердечная любовь к актерам встречается все реже и реже. Желтая пресса и телевидение изменили критерии отношения зрителей к артисту, к известному человеку. Утрачена большая ценность – неприкосновенность личной жизни. Знают больше, а любят меньше.
Сергей:
Сегодня к известности нет должного уважения, и это правильно. Теперь она зависит просто от количества показов по телевидению. Мы были на многих кинофестивалях и можем сказать, что у нас на постсоветском пространстве и в России есть очень хорошее кино. Мы смотрели и ловили себя на мысли: “А когда зритель это увидит? И увидит ли он это вообще? Эта прекрасная работа не будет популярной, потому что у ее создателей нет денег на рекламу”. Аналогичная ситуация и в шоу-бизнесе. Раньше у нас была народная цензура, по сравнению с которой идеологическая – ерунда. Песня, спетая на какой-нибудь кухне, за неделю разлеталась по всей стране, если она была действительно хороша. Не было такого: “Платите деньги – и вас будут знать”. Интересных исполнителей не стало меньше. Они дают камерные концерты, а на телевидение им не прорваться – “не формат”. А что-то другое раскручивают, сто анонсов в день, рассказывают, как это здорово, а посмотришь – и руки опускаются. Если ЭТО хорошо, то куда же двигаться дальше! Актеров я не обвиняю, им надо зарабатывать на жизнь. А тот, кто на них деньги делает, подгоняет: побольше концертов, побыстрее да подешевле серию отснять. И получается халтура. А продюсеры скажут, что это супер. И у зрителей разрушаются критерии. Нет, ребята, это не шоу-бизнес, это диверсия!
Лариса:
Все хорошее дается с трудом, это естественно. У нас есть свой зритель, свое направление. И я глубоко убеждена, что наши роли мимо нас не пройдут.

Беседовала Надежда Горлова